Если бы Шекспир писал о тебе, ты была бы Джульетой. С добрым взглядом и мягкими руками. Весь мир любил бы тебя.
Шарлотта Бронте могла бы сделать тебя сильнее. Она бы подарила тебе свободу, ведь ты всегда была птицей, запертой в клетке, а таким птицам необходимо петь.
Г.Ф. Лавкрафт описал бы тебя мрачнее. Он бы сделал твои руки бледными, а вены — похожими на целые реки. Он бы сделал тебя своим "лавкрафтовским ужасов", с глазами, чернее самой темной ночи.
Если бы Джон Китс писал о тебе, ты была бы зеленым цветом. Зеленым с завистью, зеленым, как свежие листья травы под солнцем. Твое сердце билось бы со скоростью света, а все твое тело превратилось в поэзию.
Чарльз Диккенс написал бы о тебе шепотом исповеди. Он бы описал тебя с любовью, надеждой, страхом и верой. Ты была бы для него целым миром.
Если бы Льюис Кэрролл писал о тебе, он бы сделал тебя безудержной. Он бы создал тебя с кукольными глазами и румяными щеками. Ты была бы его дневником с метафорами и шкатулкой с небылицами
Ф. Скотт Фицджеральд заставил бы тебя пылать. Ты была бы разрушающим огнем, окутывающим золото, и льдом, покрывающим одиночество. Прекрасное смешение роскоши, скал, воды и костей, а также всего того, из чего сделаны ночи.
Но ты прячешься в собственных строках. погребаешь себя в созвездиях и
топишь в сером отражении луны. Ты слишком просто описываешь себя, пока все писатели, которых ты читаешь, создали бы из тебя произведение искусства.